Писатель и краевед Алексей Митрофанов - о том, может ли коммерческая деятельность сочетаться с религиозной.

На фоне дела Pussy Riot возникла еще одна, уже финансовая, коллизия, связанная с храмом Христа Спасителя. То обсуждались ценники на продукции, продающейся в храме, или, по версии самих священнослужителей, не продающейся, а раздающиеся в обмен на добровольные пожертвования. То возник конфликт между существующим при храме фондом и Обществом защиты прав потребителей. В общих чертах ситуация сводится к тому, что руководство храма обвиняют в излишне активной коммерческой деятельности, оно же пытается доказать неправоту обвинителей.

А между тем коммерческая деятельность всегда была, что называется, доброй традицией московских церквей. Ну, может быть, не всегда доброй. Но традицией - факт.

Торговали в самих храмах и у храмовых стен. Торговля подчас принимала характер комический. В частности, в самом центре Москвы, у подножия Василия Блаженного, стояли торговки моченым горохом. Горох был предназначен для кормления голубей, при этом факт кормления, то есть рассыпания гороха, осуществлял не покупатель, а тетка, горохом торгующая. С покупателя всего лишь брали деньги - этим его участие в аттракционе заканчивалось. Можно себе представить, сколько обнаглевших, растолстевших, во всю глотку воркующих птиц мельтешило перед храмом - памятником архитектуры эпохи Ивана Грозного.

А совсем рядом, на Ильинке, существовал своего рода храмово-торгово-ресторанный комплекс. Основой его был Ильинский храм, сохранившийся (правда, в перестроенном виде) с 1519 года, с тех времен, когда здесь действовал Никитский монастырь. А к храму примыкали помещения торговые. Бытописатель Иван Белоусов рассказывал: «В них были сосредоточены торговли богатых фирм мануфактуристов, шелковых фабрикантов, золотых и серебряных изделий, меховщиков, а на самой Ильинке в небольших помещениях сидели менялы, операции которых, главным образом, состояли в размене купонов и серий с досрочно обрезанными купонами. Менялы были очень богатые люди и почти все скопцы».

Здесь же был известный Бубновский трактир, славящийся в первую очередь безудержным разгулом посетителей.

Большинство московских храмов было снабжено огромными подвалами, подклетями и погребами. Ни за чем, ни для чего - просто так было принято. Какая Марья без Ивана? Какая ж песня без баяна? Так и здесь. Похоже, архитектор не задумывался, что именно будут держать в тех подвалах. Держать же в них было решительно нечего - церковь всё- таки не производственный объект. Оставалось одно: сдать подвалы под склады кому-нибудь из знакомых купцов.

Сдача нижней части храмового помещения практиковалась повсеместно. Иной раз это приводило к неприятностям. В частности, в церкви Зачатия Анны, что в Углу (она стоит на берегу Москва-реки, рядом с тем местом, где была гостиница «Россия») в 1889 году произошел сильный пожар - загорелся склад грецких орехов крестьянина Карева, который размещался в древнем сводчатом подвале. Пожарные еле сумели потушить огонь. Пришлось отменить всенощную.

А храм Никола Большой Крест, стоявший в конце улицы Ильинки, то и дело попадал в газеты: «На алтаре храма св. Николая чудотворца, именуемого «Большой Крест», что у Ильинских ворот, вновь помещена на днях вывеска с изображением сапог и штиблет, снятая по распоряжению епархиального начальства в сентябре месяце прошлого года».

Надо ли говорить, что именно штиблеты с сапогами находились в храмовом подклете.

Вольготнее всего было в монастырях - там места больше. В частности, в Страстном монастыре функционировало так называемое «депо пиявок». В Заиконоспасском, на Никольской улице - довольно популярный магазин игрушек. По большому счету, ничего зазорного никто в таких альянсах не усматривал.

Но лидером в плане торговли была церковь Троицы в Листах. Само название «в Листах» возникло потому, что на заборе этой церкви были вывешены для продажи лубочные картинки, или, как их называли в народе, листы. Тематика лубка Церковью не особо одобрялась - «Бразильская обезьяна Юлия Пастрана», «Как мыши кота погребали и поминали», «Перековка старых на молодых», «Медведь с козою забавлялись и друг на друга удивлялись». Тем не менее название «в Листах» было за церковью закреплено официально.

Кроме того, путеводитель по Москве начала прошлого столетия писал: «В ограде этой церкви уцелели единственные в Москве торговые помещения под названием «Мышиные норы», представляющие нечто вроде каменных мешков, в которые продавцы залезают с тротуара».

Из чего можно сделать вывод, что такие «норы» были раньше делом повсеместным.

А еще пользовался славой здешний пономарь. Он торговал лучшим в городе нюхательным табаком собственного производства.

Слаб человек. Не согрешишь - не покаешься. Один Бог без греха.

Проще были времена. Проще относились к Церкви. Да и сама церковь проще относилась ко многим вещам.